Моя подруга недавно развелась после пятнадцати лет совместной жизни. Он ее первый и единственный мужчина, как встретила его в девятнадцать — так и все. А теперь вот развод — ну, у него кризис среднего возраста, то-се. Хочется перемен. И вообще разлюбил.
Подруга приезжает ко мне с составляющими Лонг-Айленда и быстро замешивает коктейль — незадолго до развода она закончила какие-то профессиональные курсы барменов. Вообще-то она программист. Но ей тоже хотелось нового, и она пошла учиться
Мы пьем коктейли, и она плачет: все друзья, все воспоминания, все планы — связаны с мужем. Еще плачет о племянниках — детях его сестры, которых она очень любит, а теперь непонятно, как с ними быть. Я ее понимаю, я проходила похожее. Но еще я вижу то, что ей незаметно. Что она за два месяца одиночества очень похудела — и ей идет. Накупила ворох платьев, в том числе и коротких. Бывший муж был страшным эстетом, и он говорил, что неприлично показывать окружающим шрам на ее коленке от недавней операции. А сейчас его нет рядом, и ей стало наплевать на приличия. Тем более что коленки у нее красивые. А шрам вызывает вопросы у окружающих — подруга увлекательно рассказывает о том, как повредила колено во время какого-то сложного похода в горы.
Еще она записалась на курсы пилотов. Ей давно хотелось научиться водить маленький самолет. Но мужу казалось, что это глупая идея — на это придется потратить несколько лет жизни и бешеное количество денег. Оторвать от семьи. А когда семьи вдруг не стало, то и отрывать не от чего.
Она плачет, я обнимаю, глажу по голове и думаю, что она плачет не о нем. Она плачет о своей жизни, своих воспоминаниях, связанных с ним. В конце-концов он был неплохим мужем. И у них было много хорошего. И, в ее планах, должно было произойти еще больше. Вот это несбывшееся она и оплакивает.
Люди с радостью уходят или на волне эмоций в какую-то новую прекрасную жизнь и в новую любовь, или когда их партнер был ну таким жутким и невыносимым типом, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Но обычно — расстаются все-таки самые обычные люди. С достоинствами и недостатками. И понятно, что после расставания вспоминается больше хорошего, чем плохого. И понятно, что новая жизнь страшит (если старая не была какой-то глобально ужасной), что надо пересматривать вообще все привычки, придумывать новые ритуалы, делить друзей, сходить с привычных и комфортных маршрутов в поисках новых и неизведанных.
Понятно, что это и страшно, и некомфортно, просто ужас, как некомфортно. Но при этом я не знаю ни одной женщины, которой развод бы не пошел на пользу. Это звучит странно и не очень правильно, но девушки, вдоволь поплакав, начинают вдруг вспоминать, о чем они давно мечтали. Занимаются спортом, делают стрижки или отращивают длинные волосы. Экспериментируют, совершают огромные прорывы в карьере — я, кстати, из последних. Все мои карьерные скачки и рывки случались в тот момент, когда я была одна. Ну просто потому, что в семье я обычно очень много времени уделяю карьере моего мужчины. А оставшись одна, вдруг начинаю думать о себе.
Вообще, говорят, что человеку для того, чтобы его мозг функционировал как можно лучше и как можно дольше, надо время от времени сходить с привычных маршрутов, даже в буквальном смысле: ездить на работу другой дорогой, учиться чему-нибудь новому, пусть и абсолютно бесполезному. В этом смысле развод — совершенный катализатор работы мозга и позитивных изменений. Еще говорят, что человек не моногамен и не полигамен от природы. Он склонен к серийной моногамии. В том смысле, что человек поддерживает отношения с одним партнером — несколько лет. Потом расстается, какое-то время предается веселой (или отчаянной — тут уж кому как повезет) полигамии, пока не встречает человека, с которым хочет остаться навсегда, снова женится (выходит замуж, съезжается) — и так на следующие три-пять-десять-пятнадцать лет. Это звучит не очень похоже на то, чему нас учили мамы, бабушки и вся классическая литература.
Но зато позволяет переместить развод из плоскости «конца света», «жизненной неудачи», «мы не справились» и «какой ужас, по статистике большинство современных браков обречены» — в плоскость «это обычная жизнь: люди встречаются, какое-то время идут рядом и делают друг друга счастливее, потом их дороги расходятся в разные стороны — и там они встречают каких-то других, новых людей, которые тоже делают их счастливыми». И к тому же развод обычно дает мощнейший толчок для развития обоих партнеров.
Так что и у Бузовой, и у Дмитрия Тарасова — абсолютно точно все будет хорошо. Во всем этом есть только одна проблема: если по каким-то причинам я когда-нибудь расстанусь со своим мужем, я совершенно точно в тот же час, в то же мгновенье умру. И наплевать мне будет на все разумные доводы. Так что я обнимаю подругу, которая приходит ко мне с коктейлями после развода, глажу ее по голове с новой красивой стрижкой и понимаю, что у нее все будет хорошо. И еще то, что пока она не выплачет обо всем неслучившемся, никакие-никакие разумные доводы ей не помогут.
